Беспокойство пробивалось сквозь безмятежное безразличие Тайкубу, даже если он пытался его скрыть - мысли находились далеко - он снова и снова переживал недавнюю стычку у парка, далекую от безопасной и обещающую бесконечный мириад проблем, которые ему не хотелось разбирать. Развязывать этот сотканный потерявшим рассудок ткачом клубок шерсти - затея безраздельно глупая, слишком амбициозная и бессмысленная. И все же, руки сами тянутся к концу нити, что призывно выглядывает из мешанины линий.

Да будет проклята самонадеянность - не пересидеть подобные вещи, выжидая как проблема решит сама себя, увы, в этот раз труп врага не проплывает мимо тебя по реке - ритуал этот явно не тот. Однако, даже в этом ритуале, могут быть огрехи, что никогда не должны были свершиться, фантомы, что должны были покоиться в человеческих кошмарах, а не вылезать наружу, пожирая чужое внимание. Монстры, прорвавшиеся сквозь установленную Небесами грань, отделявшую Сущность от Небытия, заблуждения, принявшие форму.

Чудовища, своей сутью являющиеся злым пятном на истории Мира - на них Цзян Цзыя мог поохотиться, пытаясь упорядочить свой разум, отчаянно ищущий решение, без простого ответа. Загадки словно стали частью его природы, буквально топя его в размышлениях.

Сущее не имеет привязки к Материальному, но тяжело рисовать картину, когда твой холст это воздух, непосильно даже - подобные подвиги сложны и не должны применяться, особенно тут, но нет - ему не придется. Хуосин… Нет, Марс, так называется это небесное тело в современном языке, пролетает над головой Слуги с удивительной быстротой - никто бы не ожидал такой прыти от механического конструкта призванного показать современным школьникам сколь сложен танец небесных тел, сколь необычно но слаженно их движение среди безграничной холодной пустоты.

Слуга кладет амулет Фулу с выведенным узором из двенадцати символов прямо на механизм и с некоторым удовлетворением отмечает, что был прав. Пусть не в полную силу, но сама природа механизма - отражения того клочка космоса, что человечество сумело разглядеть, подарит идеальные условия для задуманного.

Капкан на монстров, созданный из отражений, где солнце будет сердцем триграммы - Цзиньгуан Чжэнь. Золотой Свет. Когда-то, он сам едва не лишился жизни в подобной западне а теперь расставлял силки, силясь поймать лиса, что мог бы забрести в это место полное чудес.

Цзян Цзыя действительно считал это место - вотчиной чудес, маленьким уголком в достижения смертных, в его время знали лишь о пяти планетах, но теперь? Сколь велики амбиции людские, сколь высоко они взлетят не ведомо бессмертным даже. Костюмы, техника и фото - все это напоказ, как жаль, что люди в подобных местах бывают нечасто.

А оттого, оно могло служить идеальным убежищем для незваных гостей.

Кастер был спокоен, расставляя свой капкан - в него не попадется тот, кто не отмечен печатью зла, лишь то, что признанно как нечто лишенное естественности, лишь монстр.

Он уже собирался уходить, позволяя силкам расправиться с добычей, как остановился - словно провидение давало шанс проверить насколько хороша его ловушка, сотканная из света, зеркал и загадки небесных тел. В каждой триграмме должна быть загадка - она задает ей сил, ведь не имеет решения лишь Дао. А пытаться сотворить его - его же и утратить.

Когда дверь планетария заскрипела пропуская мышь внутрь, Кастер мягко отступил поглубже в тень, позволяя работе своих рук пройти проверку практикой - в место пришел монстр. И ловушка поставленная на монстра не могла не сработать.

Даже если монстр невинен.