Память людская коротка. Ещё недавно они рукоплескали новому королю, предвкушая новую прекрасную жизнь. Но не только многочисленные внешние противники и предатели внутри страны разрушали Британию. Магия угасала. А кроме того, наступила пора неурожаев. Лес тоже перестал быть таким щедрым. Стало необходимым закупать продовольствие на стороне... А там - свои трудности и порядки, и саксы были готовы снова вернуться.

Простым людям невдомёк было ни про Башню Света, что более не светила людям, ни про священное копьё Ронгоминиад, что служило защитой для планеты, ни про меч Экскалибур, когда-то созданный самой планетой для защита мира, а не людей.

А король? Пока он служит идеалом, его превозносят, но когда жизнь не ладится, он становится величайшим грешником в глазах окружающих. Может, не так уж он и идеален. Может, стоило довериться тем, кто в оппозиции к королю и говорит слова красивые, удобные, а не резкие и правдивые.

Мерлин предупреждал. Эпоха Богов уже клонится к закату, и Британия сохраняет остатки магии, будучи изолированной от континента. Но земля неуклонно теряет силу, неурожаи будут продолжаться, как и упадок Британии. Артурия может принять любой выбор - сопротивляться, примириться, пытаться склеить страну из осколков или поспорить с судьбой - но цветы не цветут вечно.

Бесчисленные чужеземцы снова стали активнее грабить Британию. Они искали новые земли для жизни, грабили, убивали и забирали то, что с трудом создавали бритты на протяжении не одного десятка лет. Так было всегда. Но земля скудела, и одна сторона хотела сохранить её для себя и своих потомков, а вторая - урвать и захватить - для своих. Никакого мирного соглашения просто не могло быть. Впрочем, и Империя снова вступила в игру.

Артурия незамедлительно собрала войско и повела его за собой. Она без сожалений - как виделось со стороны - жертвовала целыми деревнями, холодно и буднично отдавала приказы о казни дезертиров, паникёров и тех, кто сопротивлялся её решениям. Она с собой жестокостью убивала тех, кто разжигал гражданские войны и разводил костры сомнительных настроений.

Многие рыцари роптали. Но она не щадила людские сердца, исступлённо вступая в битву с многочисленными врагами и растерзывая их словно дикий зверь. Её взгляд был полон злобы... и боли, которую предпочитали не видеть.

Впрочем, покинувшие её рыцари не всегда подвергались гонениям. Они моги интерпретировать это как угодно, но для Артурии была важна целостность границ и стабильное правительство - даже если оно принадлежало её идейному противнику. Невдомёк им было, что в тот момент они стали в её глазах просто приманкой на случай, когда всё пойдёт не по плану.

Все помнили великие одиннадцать сражений, и вот настала пора двенадцатой. Славная двенадцатая битва, что длилась три дня и три ночи, произошла на горе Бадон. Тогда люди увидели всю мощь короля: в один день Артурия уничтожила девятьсот шестьдесят вражеских воинов.

После этого в Британии ненадолго настало время покоя. Затишье перед бурей...

Артурия отсутствовала в Камелоте около года, и не без помощи старшей сестры вскоре стало широко известно о том, что супруга короля, оставленная в крепости, неверна ему.

Сэр Ланселот и леди Гвиневра предали своего короля. Когда-нибудь в будущем эта история будет подаваться некоторыми будто великая история любви, что выше всех границ, правил и морали. Но если ты не выдерживаешь одну клятву, грош цена твоим словам о великом.

Королева не сдержала и другую клятву - хранить самую главную тайну Артурии. Когда та была в отъезде, она, не в силах выносить эту тяжесть, открыла Ланселоту, кто их король на самом деле.

Артурия потеряла не одного, а нескольких рыцарей. Гахерис, Агравейн и Гаретт - убиты. Гавейн - тяжело ранен.

Ланселот бежал. Он намеревался выкрасть королеву и защитить её от гнева Артурии. Рыцарь, что пожалел Гвиневру, оправдывал себя и её тем, что у людей слишком мало времени, чтобы жить в соответствии с идеалами, а идеалы эти хороши для юности, которая кажется вечностью.

Но ничто другое как предательство Артурия не воспринимала особенно остро и - что было непривычно - эмоционально. Счастье для неё не было высшим идеалом. Ей была важна страна и её люди, но лишь как часть общего, а не конкретное, личное, уютное счастье. Если человек делал "удобный" выбор вместо, на её взгляд, правильного - он навсегда лишался милости в её глазах.

Она не была человеком, и проживала ад каждый день своего существования, а гнев её обрушился на изменницу так, что об этом говорили при дворе ещё долго. Ланселоту удалось сбежать, но главной целью тогда была Гвиневра: её привезли в Камелот, огласили приговор и тут же привели его в исполнение.

Толпа роптала, а первая леди была сожжена заживо. Ни один мускул не дрогнул на лице Артурии, когда неотрывно она следила за ходом казни. Её взгляд был не похож на человеческий.

Снова пришла пора покинуть Камелот, на этот раз - морем, к Риму. Вместо себя Артурия оставляет Мордред - ещё одного рыцаря Круглого стола, а кроме того - родного сына.

По понятным причинам у Артурии и Гвиневры не могло быть детей. И тогда на помощь отозвалась старшая сестра Артурии - Моргана. Их отношения были далеки от идеальных, но говорят, что даже после официального изгнания она не порвала со двором. И даже если приговор был ходом политическим, презрение и враждебность к королю были неподдельными.

От щедрого предложения Морганы Артурия отказалась, но , по иронии судьбы, её идея пришлась по душе Мерлину. У короля не было ни единого шанса разрушить этот идейный тандем, но сам ритуал и его последствия, к своему счастью, она почти не помнила.

Как бы то ни было, Моргана родила дитя, в котором текла королевская кровь. Её назвали Мордред, и она стала ещё одной, решающей, шахматной фигурой в партии против Камелота.

Восхищенное идеалами рыцарства дитя росло не по дням, а по часам, и вскоре сама стала одним их соратников короля, искренне им восхищаясь. Это и нужно было Моргане, чтобы в нужный момент раскрыть ребёнку, кто его настоящий отец и каково его истинное положение. Сердце Мордред с жадностью впитало всю горечь и разочарование...

***

Когда Камелот опустел, Мордред приводит в исполнении свой давний план.

Ещё задолго до этого, после нескольких особенно суровых зим, лорды были обвинены  Артурией в том, что ничего не делают с проблемой голода, а продолжают зариться на казну для сомнительных целей. Те, недовольные таким обращением и подстрекаемые Мордред, уже вовсю размышляли о восстании.

И теперь они принялись действовать.
Народу понравилась перемена. Приближенные к Мордред рассчитывали на милость и блага, а народ попроще просто хотел перемен: как это часто бывает, не считаясь с последствиями и не понимая долгосрочных перспектив. Горячный нрав Мордред были чем-то новым и непривычным по сравнению с вечно остекленевшим и холодным взглядом Артурии.

Когда Артурия и её войско вернулись на родные берега, их ждала бойня. Схлестнувшись, две непримиримые стороны сражались семь дней и семь ночей, и битва достигла холма Камланн. Кровавое зарево возвещало о скором конце - весь холм был усеян трупами и тонул в крови. Мерзкий смрад, непередаваемая жестокость.

Никто бы не поверил и никто не мог этого видеть, но сердце короля Артура было разбито вдребезги. Меч захлёбывался от тёмной магии ненависти и не мог насытиться кровью.

Не важно, что ты делаешь и насколько это правильно. Неважно, как ты угождаешь людям или презираешь слабость. Неважно, как много крови ты прольешь, уничтожая лизоблюдов, предателей, прихвостней, трусов, дезертиров, пустоцветов и прочий сброд. Неважно, что ради одного дела ты бросаешь в костёр абсолютно всё, включая способность любить, испытывать счастье или поддаться слабости.

Люди слишком слабы и хотят сиюминутное благо и доброту дешёвую, без боли и трудностей.

Мордред, смотря прямо на короля, разразилась эмоциональной речью. Она вопрошала, почему не заслуживает трон, почему её не признают, почему она - такая. Артурия ничего не ответила. Трон чудовища не может унаследовать тот, кто обладает таким человеческим, страстным сердцем. Чудовище не может признать по-настоящему своим дитя, которое так слабо на эмоции и скорые суждения... и даже до конца не понимает, как создало это дитя.

Ответом Мордред служит удар священным копьём. Копьём, что защищает планету, а не людей. Жизнь, а не остатки магии или идеалы короля-дракона. Но и Кларент, верное оружие мятежника, нанесло смертельную рану королю.

Дракон снова уничтожил дракона, но никто больше не занял его место.

Зверь в обличье человека издал отчаянный вопль - страдание и боль вырвались наружу, не в силах больше быть закованными в это хрупкое умирающее тело. Гнев и сожаление были её последними чувствами, презрение к слабости, ужас перед неизбежным. Она впервые испугалась своего звериного нутра и пожалела о том, что упустила что-то важное. Но что, так и не успела подумать.

Верный рыцарь, Бедивьер, вывез тело короля в глубину леса. Он не хотел принимать тот факт, что дни Артурии сочтены. Он верил, что та бессмертна.

Очнувшись в последний раз, Артурия отдаст ему приказ вернуть меч в озеро, что лежит за кровавым холмом. Два раза тот не сможет выполнить приказ, но на третий раз смирится и бросит меч туда, откуда он появился. Фея Озера заберёт то, что было даровано на время.

Бедивьер вернётся в лес уже лунной ночью, когда всё вокруг погрузится в тишину. Именно там погрузится в вечный сон некогда великий король Артур. Теперь уже навсегда.

Вскоре после смерти Артура Моргана создаст печать, что сохранит священное копьё Ронгоминиад и таким образом обезопасит его от полного исчезновения из мира. Печать носить имя Адд, а его личность основана на Кее - том самом приёмном брате Артурии. Тот был рыцарем, что со временем стал наименее симпатизировать ей. Похоже, такой выбор был сделан неспроста: как известно, король былого и грядущего должен был когда-нибудь вернуться в мир людей и спасти Британию. Но подобный выбор личности дал понять: Моргана вовсе этого не желала. По крайней мере, на тот момент.